Март, 7

Указ Президиума Верховного Совета СССР (не опубликован) о присвоении С. звания трижды Героя Социалистического труда и награждении третьей золотой медалью "Серп и молот" "за исключительные заслуги перед государством".  

<...> Славский прислал мне <...> поздравительное письмо <...>. Вручение наград происходило в Кремле, в очень торжественной обстановке. Вручал награды Хрущев в присутствии членов Политбюро ЦК и Президиума Верховного Совета. <...> Хрущев прицепил мне третью звезду рядом с двумя другими и расцеловал. После церемонии Хрущев опять пригласил нас в банкетный зал; меня посадили на почетное место между Хрущевым и Брежневым <...>. Хрущев <...> произнес речь <...>. В конце речи Хрущев, вспомнив вскользь об эпизоде с моей запиской 10 июля, сказал, что Харитон и Сахаров хорошо поработали, и расцеловал нас по очереди. Потом речь произнес Брежнев – она тоже кончилась поцелуями. Третьим выступал маршал Малиновский, министр обороны. Он кончил свой тост моей фамилией. С ответными тостами выступили Харитон и А.П. Александров. <...>Теперь должен был выступать я. Я, решив сделать вид, что отвечаю только на третий тост, предложил выпить за представляющего славные вооруженные силы маршала Малиновского. Прямо из Кремля я поехал к маме <...>. Увидев меня во всех "регалиях", мама ахнула".

Март, 9

Грамота  Президиума Верховного Совета СССР "Герою Социалистического труда тов. Сахарову Андрею Дмитриевичу за исключительные заслуги перед государством при выполнении специального задания Правительства". Грамота подписана председателем Президиума ВС СССР Л. Брежневым и секретарем М. Георгадзе.

Март, 19

СССР представил совещанию Комитета восемнадцати государств по разоружению проект "Договора о всеобщем и полном разоружении под строгим международным контролем".

Март, 28

Лауреаты Нобелевской премии Альберт Швейцер, Лайнус Полинг, Бертран Рассел и 25 других видных ученых и общественных деятелей разных стран опубликовали в Мюнхене воззвание, призывающее ядерные державы отказаться от дальнейших испытаний термоядерного оружия, прекратить всякие приготовления к ядерной войне и договориться о запрещении и уничтожении всех видов ядерного оружия.

Весна

С. начинает борьбу против двойного испытания мощного изделия.

"Начавшийся <...> пышным парадом 1962 год стал для меня одним из самых трудных в моей жизни.

Еще в 50-е годы сложившаяся у меня точка зрения на ядерные испытания в атмосфере как на прямое преступление против человечества, ничем не отличающееся, скажем, от тайного выливания культуры болезнетворных микробов в городской водопровод, - не встречала никакой поддержки у окружавших меня людей. <...>  Когда я пытаюсь доказать, что речь идет о суммарной дозе для всего человечества, именно она определяет общее число жертв от непороговых биологических эффектов, - люди меня или не понимают, или считают это слишком абстрактным. <...> В 1962 году все эти абстрактные споры вдруг перешли в очень конкретную форму.

<...> В СССР намечалась <...> серия испытаний на осень. При этом меня особенно беспокоило, с точки зрения радиоактивного вреда, что самое мощное (и потому самое “вредное") изделие было задублировано. Один вариант изделия был предложен нашим объектом (автор – мой сотрудник Борис Николаевич Козлов). Другой вариант, очень мало отличающийся по своим тактико-техническим характеристикам <...>, - вторым объектом. Ожидаемое общее число жертв от каждого испытания исчислялось шестизначной цифрой! Изделие это было очень важным, <...> должно было пойти большей серией, составляя <...> существенную часть общей стратегической мощи страны. Не могло быть и речи, чтобы полностью отказаться от испытания этого изделия. Но два параллельных испытания – это было ничем не оправданное излишество, и мне показалось, что, так как без всяких потерь для обороноспособности страны можно одно из испытаний отменить, то его следует отменить. Борьба за это в последующие месяцы стала моей главной целью".

Весна

Ухудшение здоровья матери С. – Екатерины Алексеевны Сахаровой

Весна

С. встречается с научным руководителем объекта Ю.Б. Харитоном с целью заручиться поддержкой, не допустить двух параллельных испытаний мощного изделия.

"<...> Андрей Дмитриевич предпринял очень большие усилия, чтобы не допустить испытательный взрыв, который с технической точки зрения был излишним – так по крайней мере ему казалось. Я был с ним совершенно согласен: с помощью этого взрыва ничего существенного получить было нельзя, вред же здоровью людей он бы неминуемо нанес значительный. Взрыв намечался на большой высоте, и радиоактивность должна была распространиться буквально по всему миру. Сахаров просто не мог не вступить в борьбу за его отмену. <...> Он был очень чувствителен. С одним испытанием он еще согласился, потому что без него обойтись было нельзя, а вот лишнее испытание – это для него было невероятно тяжело. <...> Отговаривать его было бессмысленно, хотя я и понимал, что все его попытки предотвратить взрыв – как говорится, полная безнадега". – Он между нами жил, Ю.Б.Харитон, с.727-728.

Весна

С. получил письмо от М.И. Блудова с предложением принять участие в подготовке переиздания учебника по физике для техникумов Д.И. Сахарова.

"<...> я получил письмо от соавтора папы по “Учебнику для техникумов" М.И. Блудова. Он готовил новое, переработанное издание и спрашивал меня, не соглашусь ли я

заново написать две последние главы: “Квантовые и оптические явления" и “Атомное ядро". Я согласился. Несколько месяцев я работал с большим напряжением".

Весна

С. вылетел в Москву для встречи с министром Среднего машиностроения Е.П. Славским по вопросу о недопущении двойного испытания  мощного изделия.

"Славский, как мне показалось, согласился, что нет необходимости в двух испытаниях

и что в случае удачи первого испытания второе отменяется; готовить же надо оба изделия. Славский спросил, какое из двух изделий следует испытывать первым. Я ответил, что это несущественно, что наше изделие конструктивно проще и надежнее, поэтому предпочтительней первым испытывать его. На этом мы расстались".

Весна ...

Лето

С. вылетает в Челябинск-70 для переговоров с  научным руководителем второго объекта Е.И.Забабахиным об отмене испытания задублированного мощного изделия.

"Узнав о цели моего приезда, он собрал небольшое совещание <...> мне кажется,

я был очень убедителен и логичен. Но сильней всего <...> должны были подействовать висевшие на доске раскрашенные чертежи обоих изделий. Они были похожи, как два близнеца <...> Когда я кончил, на несколько минут наступило молчание. <...> не глядя на меня, Забабахин сказал: “Если первым будет испытываться наше изделие, то вы, конечно, можете делать, что хотите. Но если ваше изделие испытывается первым, то

мы будем настаивать также на испытании своего варианта. В силу своих конструктивных особенностей оно может оказаться более мощным <...>. Остальные участники совещания поддержали своего начальника".

Весна ...

Лето

С. летит в Москву для повторной встречи с министром Е.П. Славским по вопросу двойного испытания изделия.

"<...> я сообщил Славскому, что, ввиду позиции второго объекта, первым на

испытание идет их изделие, в принципе же договоренность остается в силе. Славский сказал: “Да, я ведь согласился с вами"".

Июнь, 1-2

Волнения в Новочеркасске, вызванные объявлением о повышении государственных цен на мясо, молоко, мясные и молочные продукты (на 25-30%) и одновременным понижением на треть рабочих расценок. Стихийный митинг на площади заводоуправления Новочеркасского завода электровозов. В город введены войска. Многотысячный митинг рабочих на площади Ленина… Было убито 24 человека и около 30 ранено. Погибших тайно похоронили. – Энциклопедия для детей, с.584-585.

Лето

США и Великобритания проводят ядерные испытания.

"<...> мы предпринимали огромные усилия, чтобы узнать, что конкретно они делают; мне пришлось принимать участие в некоторых совещаниях по этим вопросам".

Лето

Сотрудник теоретического отдела объекта (Арзамас-16) В.Б. Адамский подготовил проект письма Н.С.Хрущеву с аргументированными предложениями для реализации нового договора о запрещении ядерных испытаний: "Дорогой Никита Сергеевич! Мы, ученые, работающие в КБ-11, <...> хотим поделиться с Вами некоторыми нашими соображениями об одном из возможных путей достижения соглашения о прекращении ядерных испытаний. <...> если не удастся достигнуть соглашения о полном прекращении испытаний, то возможно имеет смысл выдвинуть <...> предложения от имени Советского правительства о прекращении испытаний в атмосфере и космосе с сохранением права производить подземные испытания небольшой мощности <...> ".

Лето

С. включается в процесс подготовки договора о запрещении ядерных испытаний в трех средах.

"Переговоры о запрещении ядерных испытаний <...> зашли в тупик из-за проблемы проверки подземных испытаний. Не было никаких трудностей в отношении проверки выполнения соглашения о взрывах в атмосфере и на поверхности Земли. <...> Но совсем иначе обстояло дело с регистрацией подземных взрывов. <...> Решение, однако, существовало. Еще в конце 50-х годов некоторые журналисты и политические деятели, в их числе президент США Д.Эйзенхауэр предложили заключить частичное соглашение

о прекращении испытаний, исключив из него спорный вопрос о подземных испытаниях. Советская сторона тогда <...> уклонилась от обсуждения этого предложения <...> Виктор Борисович Адамский напомнил мне о предложении Эйзенхауэра и высказал мысль, что сейчас, возможно, подходящее время, чтобы вновь поднять эту идею. Его слова произвели на меня очень большое впечатление, и я решил тут же поехать к Славскому".

Лето

С. посещает министра Е.П. Славского.

"Славский находился тогда в правительственном санатории в Барвихе. <...> Он встретил меня очень радушно. <...> Я изложил Славскому идею частичного

запрещения, не упоминая ни Эйзенхауэра, ни Адамского; я сказал только, что это выход из тупика, в который зашли Женевские переговоры, выход, который может быть очень своевременным политически. <...> В конце беседы он сказал: “Я <...> сегодня же и передам <...> вашу идею. Решать, конечно, будет “сам" (т.е. Н.С.Хрущев)".

Сентябрь, 3-7

Лондон. X Пагуошская конференция под лозунгом "Международные проблемы и ответственность ученых". Принято заявление: "Мы, ученые 35 стран, <...> едины в своем мнении, что научная революция поставила мир перед принципиально новой ситуацией, когда человек получает беспрецедентные возможности созидания и разрушения. Мы прибыли в Лондон, движимые намерением наиболее эффективно способствовать тому, чтобы наука стала благом, а не проклятием рода человеческого. <...> Разоружение и прочный мир представляют собой важную предпосылку нового общества, в котором будет ликвидирована нищета. <...> Мы вновь подтверждаем, что всеобщее и полное разоружение – это реальная цель, требующая неотложного своего осуществления".

Сентябрь,

17-22

Харуэлл. Симпозиум в английском атомном центре по устойчивости плазмы. Заслушаны доклады советских ученых об экспериментальных исследованиях неустойчивости плазмы на установках "Токомак" (академик Л.А.Арцимович) и "Огра" (Г.Ф.Богданов).

Сентябрь, 19

Испытание мощного изделия второго объекта (Челябинск-70).

"Как и было решено, первым испытывалось изделие второго объекта. Измеренная при испытании мощность взрыва <...> оказалась равной расчетной мощности нашего изделия (т.е. была меньше расчетной с учетом увеличения веса. При этом увеличение веса было уже не оправданным (изделие с увеличенным весом <...> следовало испытывать вторым, в качестве запасного; так это и произошло бы, если бы у двух изделий был один хозяин или если бы Славский приказал испытывать наше изделие первым <...>). Таковы были обстоятельства, когда Славский принял решение <...> через семь дней после испытания второго объекта испытать наше изделие".

Сентябрь, 25

С. узнает о нарушении Е.П.Славским устной договоренности не проводить двойного испытания.

"Главным его аргументом был – меньший вес нашего изделия, увеличивающий (в очень малой степени) тактические возможности применения изделия с использованием данного носителя. <...> Я узнал о решении Славского только <...> накануне испытания, когда прилетел на объект".

Сентябрь, 25

С. звонит в Москву министру Е.П.Славскому с просьбой отменить испытание изделия своего объекта (Арзамас-16).

"Последующие два или три часа я звонил из кабинета Ю.Б. (Харитона) по его аппарату ВЧ. <...> Ю.Б. сидел за своим письменным столом <...> он слышал мои переговоры, но не вмешивался. Я позвонил Славскому и сказал: “Вы нарушили договоренность. Если вы не отмените испытания, произойдет бессмысленная гибель большего числа людей (я назвал шестизначное число). <...> мы никогда не испытывали изделий со столь близкими параметрами, и в данном случае это тоже ни к чему, но в данном случае это – преступление". Славский сказал: “Решение уже принято". Я: “Если вы его не отмените, я не смогу больше с вами работать. Вы меня обманули". Славский – кричит в совершенной ярости: “Можете уходить, куда хотите! Я вас за горло не держу!" Вешает трубку".

Сентябрь, 25

С. принимает решение дозвониться до Хрущева с просьбой об отмене испытания.

"Однако по кремлевскому номеру его нет. Референт <...>: “Никита Сергеевич сегодня в Ашхабаде, вручает орден Ленина Туркменской ССР". Звоню в Ашхабад по указанному мне референтом телефону. Никита Сергеевич в театре, на торжественном заседании. Через час я делаю попытку позвонить еще раз. Голос Хрущева: “Товарищ Сахаров, я вас слушаю". <...> Я: “<...> Я считаю испытание бессмысленным технически, лишним, вызывающим лишние человеческие жертвы. У меня разногласия со Славским. Я прошу отложить испытание, намеченное на завтра, и назначить комиссию от ЦК для разбора наших разногласий". Н.С.: “<...> Я сейчас позвоню товарищу Козлову и попрошу его разобраться". (Козлов Фрол Романович - тогда член Политбюро ЦК КПСС <...>)".

Сентябрь,

26, утро

"<...> звоню Козлову, но лишь еще через 15-30 минут мне удается дозвониться. Разговор с ним сразу принимает неблагоприятный характер. <...> Козлов <...> уговаривает меня, что я ошибаюсь в принципе: чем больше мы произведем мощных испытаний, тем быстрее империалисты согласятся на прекращение испытаний, и будет меньше жертв <...>. Я повторяю свою просьбу отложить испытания до комиссии ЦК".

Сентябрь,

26, утро

"<...> почти ни на что не надеясь, я звоню Павлову (представителю Министерства среднего машиностроения на испытаниях), который находится на том аэродроме, откуда вылетает самолет-носитель. Быть может, испытания отложено по погодным условиям? Или мне удастся уговорить Павлова отсрочить испытание на день? Но Павлов сообщает, что по приказу Славского испытания перенесены на 4 часа вперед и в настоящее время самолет-носитель уже пересек Баренцево море и скоро выходит на цель! <...> Это уже было окончательное поражение, ужасное преступление совершилось, и я не смог его предотвратить! Чувство бессилия, нестерпимой горечи, стыда и унижения охватило меня. Я упал лицом на стол и заплакал.

Вероятно, это был самый страшный урок за всю мою жизнь: нельзя сидеть на двух стульях! Я решил, что отныне <...> сосредоточу свои усилия на осуществлении <...> плана прекращения испытаний в трех средах <...>. Это была одна из причин (главная), почему я не мог осуществить свою угрозу Славскому и немедленно уйти с объекта.

Потом ее место заняли другие.

… Через час я узнал о полном успехе нашего испытания и поздравил Борю Козлова с большим достижением".

Октябрь, 15

С. получил удостоверение Комитета по Ленинским премиям о присуждении в 1953 году Государственной премии СССР первой степени "За выполнение специального задания правительства" и о присвоении ему звания "Лауреата Государственной премии СССР".

Октябрь, 22 – Ноябрь, 20

Карибский кризис, вызванный размещением на Кубе советских ядерных ракет с целью предотвращения американской агрессии против "острова Свободы" и создания ракетного баланса в противовес ядерным базам США вокруг СССР.

Ноябрь, 1

В Советском Союзе впервые в мире осуществлен запуск космической ракеты в сторону планеты Марс.

Ноябрь, 1

Советскому ученому Л.Д. Ландау присуждена Нобелевская премия 1962 года за новую теорию конденсированных тел, в частности жидкого гелия.

Ноябрь

Журнал "Новый мир" публикует повесть А.И.Солженицына "Один день Ивана Денисовича".

Ноябрь … Декабрь

Министр Е.П. Славский звонит С. в связи с подготовкой договора о запрещении ядерных испытаний в трех средах (см. дату: "1962, лето").

"Через несколько месяцев после нашего конфликта по поводу двойного испытания мощного изделия Славский позвонил мне на работу. Он сказал в очень примирительном тоне: “<...> мы должны как-то восстановить наши добрые отношения. Я звоню вам, чтобы сообщить, что ваше предложение вызвало очень большой интерес наверху, и, вероятно, вскоре будут предприняты какие-то шаги с нашей стороны". Я сказал, что это для меня очень важное сообщение".

Декабрь, 2

Статья в "Правде" о художественной выставке в Манеже:

"Руководители партии и правительства осмотрели работы так называемых абстракционистов. Нельзя без чувства недоумения и возмущения смотреть мазню на холстах, лишенную смысла, содержания и формы. Эти патологические выверты представляют собою жалкое подражание растленному формалистическому искусству буржуазного Запада <...>. “Такое “творчество" чуждо нашему народу, он отвергает его, - говорит Н.С.Хрущев. – <...> Им надо понять свои заблуждения и работать для народа"".

Декабрь, 17

Встреча Н.С.Хрущева с художественной интеллигенцией в Доме приемов на Ленинских горах.

"<...> реплики Хрущева были крутыми, в особенности когда выступали Эренбург, Евтушенко, Щипачев <...> постепенно (Хрущев) как-то взвинчивался, взвинчивался и обрушился раньше всего на Эрнста Неизвестного. <...> мы вас тут послушали, поговорили, но решать-то будет кто? Решать в нашей стране должен народ. А народ – это кто? Эта партия. <...> Значит, мы и будем решать, я вот буду решать. <...> Мирного сосуществования в вопросах идеологии не будет. <...> Дела после этого пошли плохо, стали завинчиваться гайки, стали помещаться письма, разоблачительные статьи. В общем, начался разгром". – М.Ромм, Четыре встречи с Н.С.Хрущевым // Огонек, 1988, №28.

1962

Письмо С. в газету "Неделя" в связи с публикацией статьи о раскрытии преступления старика-фальшивомонетчика и вынесенном ему смертном приговоре.

"Через две недели после того, как я отправил письмо, я получил ответ от главного редактора "Недели" Плюща <...>. Редактор писал, что <...> смертная казнь в СССР применяется только в качестве исключительной меры за особо тяжелые преступления <...>. Что же касается старика, то приговор был приведен в исполнение. <...> Это первое уголовное дело, с которым я столкнулся, оставило у меня горькое впечатление".

1962

Вышел в свет фильм М.Ромма "Девять дней одного года".

"Игорь Евгеньевич (Тамм) рассказывал мне тогда некоторые подробности его предыстории. Первоначально Ромм обратился за материалами для будущего фильма к проф. В.С. Емельянову, тогда начальнику Управления по мирному использованию атомной энергии. <...> он направил Ромма к И.Е. <...> Тема была – история МТР. <...> Мне первоначально фильм скорее понравился; теперь мне кажется, что его портит слишком большая “условность" большинства ситуаций".